Panova O. Yu. “Uncle Tom’s Cabin” by Harriet Beecher Stowe: African American Responses Значимыми обращениями к роману БичерСтоу ознаменовался и следующий период истории негритянской литературы (середина 1930-х – 1950-е гг.) с его движением от «романа протеста» 8 (protest novel) к экзистенциализму . В 1938 г. выходит сборник рассказов Ричарда Райта (1908– 1960) «Дети дяди Тома» (“Uncle Tom’s Children”) – шесть историй о расизме, полных изображения насилия, жестокости, страха, смерти. Значимые оппозиции для всех рассказов – покорность / сопротивление, униженность / гордость, обман / истина, утрата / обретение свободы; сквозные лейтмотивы – бегство, одиночество. Важное место занимает тема межрасовых сексуальных отношений и связанных с этой темой стереотипов: стереотип «белый мужчина – негритянка» отсылает к эпохе рабства, к практике конкубината и промискуитета в отношениях хозяина и рабынь; «негр – белая женщина» – стереотип более позднего, послевоенного происхождения, включающий угрозу линчевания, кастрации, насильственной смерти. Очевидная преемственность с романом БичерСтоу, выраженная и в названии райтовского сборника, побудила младшего современника Райта, Джеймса Болдуина (1924–1987), тогда еще только начинавшего свою литературную карьеру, объединить книги «давно умершей женщины из Новой Англии» и «современного негритянского романиста» в «наш общий роман протеста» [Baldwin 1949]. Оценки Болдуина полностью соответствуют духу времени, ценностным и эстетическим установкам писателей-интеграцио9 нистов 1940–1950-х гг. Болдуин называет «Хижину…» «очень плохим романом», полным «самодовольной, добродетельной сентиментальности» [Болдуин 1990: 189]. Характеры героев лишены сложности, негритянские персонажи стереотипны; из трех главных негритянских персонажей Болдуин признает негром только дядю Тома; что касается Джорджа и Элизы, они лишь называются цветными, однако «являют собой расу, отдельную от Топси», так как автор изображает их «настолько белыми, насколько она в силах это сделать». Дядя Том «черен как смоль, волосат, неграмотен и обладает феноменальным терпением. Он черный и не должен быть другим, ведь лишь благодаря своему терпению он может выжить или восторжествовать… его триумф призрачен, нереален, поскольку он черный, рожденный без света, лишь путем унижения…может приобщиться к Богу или человеку» [там же: 191]. Главным пороком романа Болдуин считает слепое следование зловещей метафизике цвета, сложившейся в западной культуре: в оппозиции «белое–черное», связанной с теологическими понятиями «свет» и «тьма», второй член оппозиции означает дьявола, зло, грех. Чтобы вернуть негру его человеческую природу, необходимо сделать его белым: Бичер-Стоу стремится очистить его от греха «черноты», облечь «в белые одежды спасения». Для Болдуина, рассматривающего роман сквозь призму своей современности, в единый комплекс увязываются черный цвет кожи, сексуальность, греховность и дегуманизация («бестиализация»): негр, подпавший под проклятие западной «метафизики», должен быть отбелен, десексуализирован (кастрирован) и – «спасен». Болдуин отмечает «асексуальность» дяди Тома: «Том, единственный черный мужской персонаж в романе, лишен своей человечности и мужского естества. Такова цена за клеймо черноты, которое он носит» [там же: 192]. Яркий финал статьи Болдуина, рисующий «смертельное объятие» «негритянского романиста» (Райта) и «белой женщины из Новой Англии», слившихся в «клубке ярости и похоти», «бормочущих безжалостные проповеди» и «выкрикивающих проклятия» [там же: 195], призывает к отказу от дегуманизирующей метафизики» и стереотипов, побуждающих черного и белого «вожделеть смерти друг друга» и «заставляющих их сойти в яму вместе». Трагедия негра в Америке – дяди Тома или райтовского Биггера Томаса – по мнению Болдуина, состоит в том, что он дегуманизирован, обесчеловечен, так как «принял теологию, которая отказывает ему в жизни» [там же: 196]. Трагедия же белого – в жестокости, порожденной неизбывным комплексом вины, в нежелании увидеть в негре полноценного человека, в стремлении «отбелить» негра, отказав ему тем самым в праве быть самим собой. Статья Болдуина «Наш общий роман протеста» стала поворотным моментом в судьбе книги Бичер-Стоу в ХХ в.: после нее акценты оказа10 лись окончательно переставлены . Отныне «Хижина дяди Тома» воспринимается в контексте литературы протеста и сопротивления, и христианский смысл романа становится «отягчающим обстоятельством», которое окончательно переводит Бичер-Стоу из лагеря друзей черной расы в стан ее врагов. Во главу угла ставится не принцип христианства, обесценивающий расу, социальное неравенство, пол и прочие временные, внешние различия перед фактом обожения человека («несть эллина, несть иудея…»), но принцип расы, которую вместе с «сексуальностью» стремится отнять у негра «белое христи- 115